Сергей Пикунов: «Равнодушие – наш главный враг»
Как часто, глядя на замусоренные просторы нашей страны, мы пеняем на государственные органы, не надлежащим образом исполняющие свои обязанности. Мы обвиняем в возникновении захламленных участков тех, кто, по нашему мнению, должен убирать за нами мусор, полагая при этом, что бумажка из нашего кармана в общей куче отходов ситуацию не усугубит. Наверное, точно так же думали тысячи наших предшественников, внося свой вклад в формирование стихийных свалок. Руководитель Службы по контролю и надзору в сфере охраны окружающей среды, объектов животного мира и лесных отношений Ханты-Мансийского автономного округа – Югры Сергей Пикунов считает, что положение дел изменится лишь тогда, когда мы все начнем видеть не только последствия сложившейся ситуации, но и ее причины.
– Сергей Владимирович, во-первых, спасибо за возможность своими глазами увидеть работу сотрудников Природнадзора Югры. Как мы поняли, одна из главных экологических проблем автономного округа – это несанкционированные свалки. Образование их – дело не одного дня и «заслуга» не одного человека, то есть различные организации и частные лица в течение длительного времени свозят свои отходы целенаправленно в одно место. Как, по Вашему мнению, можно бороться с подобной ситуацией?
– Проблема несанкционированных свалок действительно настоящий бич нашего автономного округа. В ходе проверок в этом году мы зафиксировали 46 свалок на территории одного только Ханты-Мансийска. Такое количество говорит только об одном – в городе отсутствует всякая система организации сбора мусора.
Образование отходов в ходе жизнедеятельности населения и производственной деятельности – естественный процесс. Весь полученный мусор необходимо где-то размещать. В этих целях законодатель заложил норму в законе № 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации», где установил, что полномочия по организации сбора, вывоза и утилизации отходов возлагаются на муниципальное образование. В свою очередь, муниципальные органы считают, что раз у них есть полигон, значит, вверенные им обязанности ими выполняются. При этом отчего-то они не задумываются о том, что полигоны для размещения бытовых и промышленных отходов – это два разных объекта. Место под складирование строительного и промышленного мусора не может появиться из ниоткуда – нужны земля и корректная работа ответственных органов. Надо понимать, что каждое отдельное предприятие, производящее разного вида отходы, не будет строить для себя специальные площадки. Задача муниципального образования – создать такие условия, чтобы все образующиеся отходы поступали в одно место. Безусловно, возведение и обслуживание полигонов можно отдать в частные руки, для чего стоит разрабатывать специальные программы, механизмы подряда и тарифы. Можно брать пример с действующих в автономном округе компаний, которые занимаются сбором аккумуляторов, ртутных ламп, медицинских отходов, после чего вывозят их на переработку в соседние регионы. Однако в этом случае муниципальные органы не должны отстраняться от процесса обращения с отходами, считая, это теперь не своей головной болью, а наоборот, патронировать такие предприятия, которые облегчают им работу.
– А что делать с уже образовавшимися свалками?
– А это уже вторая важная функция муниципального образования – периодическая санитарная очистка территорий. Население имеет право на благоприятную окружающую среду. А муниципальные выборные органы должны понимать, что они работают для удовлетворения социальных потребностей населения. И если они не могут этого делать, а на его место придет другой управленец.
Конечно, ни Природнадзор Югры, ни муниципальные власти не могут поставить на каждом углу инспекторов, следящих за порядком. Все должно работать в системе, которая пока, к сожалению, дает сбой. В силу своих возможностей мы фиксируем все нарушения, стараемся понять их причины. И если муниципальное образование не ликвидировало ту или иную несанкционированную свалку по своей инициативе, ей все равно придется ее убирать, но уже по решению суда. Увы, по непонятным мне причинам на данный момент большая часть представителей власти на местах идут именно по такому пути, рискуя вызвать сомнения у жителей города в целесообразности их нахождения «у руля».
– Скажите, если сотрудники Природнадзора Югры выявили какое-то правонарушение, проще ли в дальнейшем им предупреждать подобные ситуации?
– Должен сказать, что в законодательстве, регулирующем деятельность нашей Службы, ничего не написано про предупреждение правонарушения. Тем не менее, в рамках нашей деятельности в качестве предотвращения нарушений, как показывает практика, хорошо работает проведение плановых и внеплановых проверок. Мы проверяем каждое предприятие не чаще одного раза в три года. Если однажды наш инспектор, четко отработав с компанией, выдал той определенные предписания, выписал штрафы, то чаще всего такое финансовое воздействие дает свои результаты. Спустя три года во время очередной проверки, на этом предприятии мы видим, как правило, полный порядок.
Также к предупреждающим мерам мы относим профилактические семинары, разъяснения, беседы. К сожалению, позиция законодательства порой выражается запутанно: одни документ противоречит другому. Возьмите Земельный, Водный и Лесной кодексы – они же «спорят» друг с другом по многим статьям. К примеру, есть природный объект – болото. Согласно Земельному кодексу это земля, Водному – водный объект, Лесному – часть лесного фонда. Вот и попробуй разобраться, как же оформлять болота, которые в Югре составляют 85% всей территории.
– Как же тогда понять, чем руководствоваться в таких ситуациях?
– Со всем, что касается природного комплекса, мы работаем через Лесной кодекс. Если происходит загрязнение участка лесного фонда в результате, например, аварии на нефтепроводе, мы рассчитываем ущерб сразу по двум средам: в безвозвратной денежной форме по лесному фонду плюс ликвидация химического загрязнения почвы на данном участке. В гарантийном письме Природнадзор Югры предлагает компании-виновнице взять на себя обязательство возместить ущерб в натуральной форме, провести рекультивацию, снизить содержание нефтепродуктов в почве до регионального норматива. Что касается, лесного фонда, то его нарушитель восстановить не сможет. Может быть, сосенке, которая на болоте стояла, было 150 лет, а на возмещение ущерба законодательство выделяет 20 лет. Разумеется, восстановить дерево уже не получится, поэтому, будь добр, возмести вред, нанесенный природе. Не хочешь добровольно, придется по решению суда. Мы уже длительное время работаем по такой схеме, и весьма успешно. За 2012 год мы начислили 1,084 млрд рублей штрафа, и это без учета размера ущерба по неустановленным лицам.
– Нарушители платят?
– В этом году из 719 дел до суда дошло 144. По их итогам нефтяники выплатили государству 25 млн. рублей. Однако «выбивание» штрафов – процесс длительный. Мы предъявляем претензию виновному лицу и даем месяц на обдумывание. Если нарушитель не соглашается с претензией и никаким образом не реагируют на наше требование в течение месяца, подаем иск в суд. Через месяц-полтора назначается судебное заседание. Вынесение решения может затянуться на 3 месяца. При этом, в том случае, если суд выносит вердикт в нашу пользу, недропользователь имеет право оспорить его и подать на апелляцию, а это еще 2-3 месяца. Если и тут компания оказывается в проигравших, ее представители могут пойти дальше – в кассационный суд. Но это, конечно, уже крайний случай. Обычно наши разбирательства с компаниями заканчиваются в течение месяца. Все-таки нам важно не столько получить деньги, сколько заставить нарушителей возместить причиненный окружающей среде ущерб.
– Бывает так, что суд окончательно вынес решение не в пользу нарушителя, а он тот все равно не преступает к ликвидации причиненного ущерба или не выплачивает штраф?
– К счастью, генеральные директора нефтегазовых компаний – люди здравомыслящие, не желающие доводить дело до прокуратуры, не говоря уже о неисполнении судебного решения. В противном случае проштрафившимся грозит уже уголовная ответственность, что является автоматическим запретом занимать таким людям руководящие должности. Акционерам компании явно не понравятся подобные игры с законом. Поэтому, если уже вынесено судебное решение, компания старается его выполнить в установленные сроки.
– Как Вы считаете, целевая программа по обращению с отходами, принятая в автономном округе, сможет изменить нынешнюю ситуацию в лучшую сторону? В частности, помочь Природнадзору в его деятельности?
– Во-первых, внедрение целевой программы предусматривает появление у нас новых обязанностей, то первое время объем нашей работы даже увеличится. Однако окружная схема обращения с отходами должна быть, как должны быть свои программы и у муниципальных образований. Согласно этим программам, законодатель четко обозначил требования: субъект страны реализует окружную программу в области обращения с отходами в части строительства межмуниципальных полигонов, а муниципальные образования организует так называемые перевалочные базы для мусора, так как строить полигон на территории каждого из населенных пунктов Югры, как минимум, нелогично.
Чуть ранее целевой программы по обращению с отходами была принятацелевая программа «Обеспечение экологической безопасности Ханты-Мансийского автономного округа –Югры в 2011–2013 годах», где также были затронуты вопросы утилизации отходов. Однако реализация их весьма проблематична. Дело в том, что, согласно Лесному кодексу организация свалок и полигонов в лесном фонде не допускается. В свою очередь, Федеральный закон № 89-ФЗ «Об отходах производства и потребления» говорит, что на территории населенных пунктов размещение отходов запрещено. Возникает конфликт. Перевод из категории в категорию осуществляется Правительством РФ, и пока все попытки перевести земли лесного фонда в промышленные успехом не увенчались.
Получается, что реализация обеих программ находится под угрозой чисто из-за организационных проблем.
– То есть, с Вашей точки зрения, принятия этих двух программ, строительство новых полигонов, упорядочивание сбора отходов не приведет к улучшению ситуации в Югре на данном этапе?
– Первое время вряд ли. Если посмотреть на морфологию отходов, которые складируются на несанкционированных свалках, можно понять, что, прежде всего, это неуправляемый мусор. Например, какая-то мелкая фирма делает ремонт в офисе. В итоге в лесу мы находим обои, штукатурку, битый кирпич. Как только люди видят пустое место, куда может подъехать машина, его тут же приспосабливают под импровизированный полигон. Таких нарушителей очень сложно отследить. Вторую часть несанкционированных свалок составляют отходы точек розничной торговли: киосков, магазинчиков сегодня развелось очень много. К сожалению, с увеличением их количества, уровень их культуры и степень ответственности за свою деятельность не меняется. Люди приехали сюда зарабатывать деньги и не хотят обременять себя договорами со специализированными полигонами. А раз нет договора – мусор загружается в «Газель» и вываливается в ближайшем лесу. Употребление одной только упаковочной тары в два-три раза превышает региональные нормативы по стране. При этом 20% упаковки оказывается в лесной зоне. К тому же, стоит учитывать северные климатические условия: порой обычной бумаге для полного разложения требуется более 20 лет.
Я считаю, что, когда муниципальные органы власти выделяют земельный участок для размещения точки розничной торговли, они должны четко обозначить свою позицию: вот контейнер, в который необходимо складывать мусор. При этом практика самовывоза отходов должна быть искоренена. Для того чтобы получить право заниматься такой деятельностью, у предприятия должна быть лицензия, а кроме того, специальная техника, препятствующая рассеиванию мусора по всему городу.
– Однако же Вы не теряете надежду, что ситуация изменится?
–Ситуация, безусловно, изменится – жизнь заставит. Уже сегодня, например, у нефтяников внедряются новые технология, новые принципы управления, что снижает в разы количество и качество аварий на трубопроводах. Раньше 5-10 тысяч тонн нефти выливалось из лопнувшей трубы – целые озера, а уровень ПДК по нефтепродуктам в районах слияния Оби с Иртышем был превышен в 7 раз. Сегодня масштабы уже не те: на месторождениях даже чище, чем в городе. Безусловно, в ближайшее время полностью предотвратить аварийность на нефтепроводах не получится. Все-таки 60% фонда труб уже вышли за пределы срока службы. Разом заменить такое количество нефтяных «артерий», по которым течет 57% главной составляющей финансового благополучия страны, нереально. В противном случае Россия рискует потерять огромные деньги. В год стоит реконструировать около 10% трубопроводов, на что понадобиться 10-15 лет.
Другая проблема, которая сегодня находится на пути к разрешению, – выработанные месторождения. Любой предприниматель ждет прибыли от своих проектов. Пока нефть есть – прибыль растет, как только она исчезает – растут только затраты на вывод месторождения из эксплуатации. Поэтому некоторые компании, не желая тратить деньги на такие объекты, просто уходят оттуда. Однако надо понимать, что нефтяная промышленность – это летящий поезд: нельзя, нажав на стоп-кран, сразу же остановить паровоз, еще несколько километров он будет ехать дальше. Потому мы ведем жесткую политику с нефтяниками – настало время «Ч», когда каждое заброшенное месторождение приближает нас к экологическому коллапсу.
К сожалению, сегодня многие до сих пор руководствуются лишь своим «хочу», используя любые средства для достижения поставленной цели в кратчайшие сроки. Однако растет число и тех, кто понимает, что правом на благоприятную окружающую среду, которое дано нам Конституцией РФ, не просто можно, а необходимо пользоваться. Власти всех уровней обязаны создать все возможности для реализации этой прерогативы. Однако стоит помнить, что вместе с правом человек наделяется также и обязанностями: надо делать над собой усилие, чтобы внести свой вклад в общее дело.
– Сегодня действительно в обществе преобладает потребительское отношение к окружающей среде. Как Вы считаете, почему так происходит? Может, дело в том, что люди, которые приехали сюда работать, не считают Югру своим родным краем?
– Знаете, с 1961 года, когда на эти земли пришла массовая нефтяная промышленность, население автономного округа увеличилось с первоначальных 110 тысяч до нынешних 1,5 млн. Этот край кормит нас, мы довольно комфортно живем, пусть и в условиях северного климата. За прошедшие года появилось уже третье поколение жителей, для которых Югра является родной, и никакой другой земли они не знали.
Раньше Правительство практиковало выезды приемной губернатора в отдаленные районы. Ездил и я. Как-то раз ко мне на прием пришла пожилая женщина, чем-то недовольная. Я никак не мог понять, в чем же причина ее возмущения. Наконец разобрались. Оказалось, что в том году на городские клумбы высадили бархатцы вместо прежних декоративных роз. И вот эта вот замена вызвала у жительницы непонимание. Казалось бы забавный случай, но от отражает нашу действительность. Сегодня, когда мы достигли определенного общественного уровня, тогда, если что-то идет не так, у нас возникает возмущение переменами. Это говорит о том, что меняется качество жизни, люди становятся более требовательными, в том числе к состоянию окружающей среды.
С нашим населением нужно работать. За прошлый год нам поступило 180 жалоб и обращений от жителей Югры. Каждую из них наши инспекторы сразу берут на контроль. Важно показывать человеку действенность власти, но при этом государственные органы не должны подыгрывать человеку и сиюминутно исполнять его требования. Вместо этого стоит доходчиво объяснять жителям причины и последствия произошедших событий. Надеюсь, что скоро из всех сфер власти уйдут случайные люди и придут настоящие специалисты, понимающие протекающие процессы и умеющие ими управлять.
– А как Вы оцениваете специалистов Природнадзора Югры?
– Вы знаете, люди, которые работают в нашей Службе, – это одна большая семья. Тем не менее, я не могу упускать из виду их промахи или недочеты. По работе инспектора судят о деятельности всей Службы. Нам нужен человек, который мог бы свободно использовать те знания, которые у него непосредственно есть. Важные составляющие работы инспектора Природнадзора Югры – это знание нормативной базы и технологии делопроизводства. Непрофессионал не сумеет объяснить предприятию, почему оно нарушает и что ему за это грозит. Наш продукт – это качественно составленная бумага: от определения правонарушения до составления протокола и постановления. И, если где-то неправильно сработал, считай, вся работа насмарку. Сегодня к нам приходят устраиваться молодые люди, владеющие теорией, но не знакомые с практикой. Я не считаю это большой проблемой: научить можно всему. Сильнее меня волнует равнодушие – это самое плохое качество, которое может быть у инспектора. Если ты проезжаешь мимо явного нарушения, потому что едешь на другое задание, это неисполнение трудовых обязанностей с профессиональной точки зрения и безразличие к состоянию родного края с общечеловеческой позиции. К счастью, в Природнадзоре Югры такие люди не приживаются: чаще всего уходят сами, по собственному желанию. У нас работают неравнодушные люди, отлично знающие законодательство и умеющие защищать интересы Югры.
1. За 2011 год вынесено 3639 постановлений об административных наказаниях на общую сумму 36293,0 тысяч рублей.
2. За 2011 год на 01.08.2012 взыскано штрафов по 2960 постановлениям на сумму 24554,4 тысяч рублей.
3. В 2011 году выявлено 444 места несанкционированного размещения отходов на общей площади 152,5 га, за 7 месяцев 2012 года 210 на общей площади 29,2 га.
